Mia
полковник
С нами с 15.10.01
Посты: 6677
|
Тени прошлого
сентябрь 2002
Петров проснулся и вспомнил свою прошлую жизнь. В прошлой жизни он был миллионером. Да что миллионером - долларовым миллионером! Это очень важное отличие.
Оглядев свою комнатушку, будто неродную, Иванов хотел было кликнуть шофера, потом передумал и выковырялся из груды одежды, служившей ему постелью, самостоятельно.
За окном уже давно начался ясный солнечный день, кто-то чирикал внизу, на асфальте, кто-то мяукал наверху, на крыше, кто-то кого-то шлепал в соседнем окне, а кто-то шлепаемый истошно вопил "отпусти, бабушка, я не буду больше твои папиросы курить!" Петров открыл пошире окно, чтобы сплюнуть измусоленный окурок на улицу, а не в левый дальний угол комнатушки, как обычно, посетовал, что не попал в наглого жирного голубя и поплелся на кухню - бриться.
Завтракать ему сегодня не хотелось, потому что в бытность свою миллионером Петоров не завтракал. Он выпивал стакан зеленого чая, садился в вертолет и отправлялся на свой собственный стадион, специально обустроенный по личному заказу миллионера-Петрова на его персональном острове. На стадионе он делал вид, что ворочает гири, а на самом деле - ворочал миллионами. Так и жил он в достатке и в радости, пока не надорвался и не умер на своем собственном острове, под присмотром личного врача. Врача, как будто бы, после смерти хозяина, зашибли штангой, а может быть и нет. Все это было неважно. Душа Петрова уже летела в вечность, но, передумав в последний момент, решила вернуться и взглянуть на жалкое существование простых людей.
При жизни миллионеру Петрову было некогда наблюдать за простыми людьми, он был занят делом - обманывал их и грабил, не выбираясь за пределы собственного острова или особняка. Теперь же времени было хоть отбавляй - целая вечность за вычетом предстоящих разборок в верхах. В верха особенно не хотелось - что-то подсказывало Петрову, что там ничего хорошего ему не скажут.
Порхая по закоулкам и грязным парадным какой-то рабочей окраины, бесплотный Петров, не выдержав скорбно-потрепанного вида окружающей его действительности, влетел в наиболее стерильное, на его бывший миллионерский взгляд, помещение, и оказался в родильном доме. А дальше - все просто. Подлог, каких немало совершил он в своей бурной молодости, прежде чем стал владельцем персонального стадиона на острове, на котором можно было, не таясь, обделывать свои делишки. Юная, наивная душа, летевшая откуда-то с милого севера в сторону южную, чтобы внедриться в ребенка старой алкоголички Петровой, дабы ребенок оный вывел эту страну из тупика, в котором она случайно оказалась, получила смачного шлепка и, несолоно хлебавши, отправилась обратно. Но, не сумев вытерпеть позора, воплотилась в одинокий кактус на подоконнике. Ушлый Петров занял ее место, резонно предположив, что верха подождут.
Родившись повторно, Петров, понятно, все забыл, а вот сегодня утром нечаянно вспомнил! Такое часто бывает - об этом только и пишут в газетах.
Все это он рассказывал своим постаревшим сыновьям, олигархам и медиа-магнатам, настолько ловко умудряющимся на людях не выдавать своих родственных отношений и приязни, что все считали их лютыми врагами. Сыновья сложившейся легенды не развенчивали, пользуясь каждый любовью своей половины российского народонаселения.
-Вы полагаете, Иаков, что этот человек в своем уме? - обратился старший брат к младшему. Это только на людях он употреблял уголовный жаргон, ибо так было угодно его избирателям.
-Ну, блин, в натуре дядя сильно выпивает! - потянул чутким носом Иаков, на публике соблюдавший имидж интеллигента и либерала, - Дяде бы не мешало похмелиться. А?
-Яшенька! - протянул к нему руки Петров, - Сынок! Ты всегда был добр ко мне!
-Простите, гражданин, а вы стерильны? - поинтересовался на всякий случай старший.
-Васятка! - потянулся Петров и к нему.
Васятка брезгливо поморщился.
-Иаков, вы обратили внимание на то, что этот человек называет нас теми же милыми семейными прозвищами, что и наш покойный отец?
-Ха, Вася, дядя не дурак, дядя профессор. Дядя прочитал папины мемуары. Говори, сука, где стырил? Кто продался? Всю охрану, нах, перебью!
-Яшенька, и где ты только нахватался такого? А помнишь, как ты описался на приеме у шведского посла, и мы с мамой…
Иаков изменился в лице. Истории с послом в мемуарах не было - он сам, после смерти родителя, уничтожил в его мемуарах все постыдные страницы семейной летописи. То же сделал и Васятка.
-Копия у издателя! - хлопнул себя по лбу Яшенька, - Помнишь того суку-издателя, с которым батяня корешился? Ну! Надо было его сразу того!
-Я надеюсь, Иаков, вы пожалеете о словах, сгоряча брошенных в присутствии свидетелей? - с нажимом произнес старший брат.
-Да фигли он нам свидетель, эту падаль мы первой уберем! - еще больше разгорячился Яшенька.
-На отца руку подымать? - загремел Петров, - Говорил я твоей матери - сделай аборт, хватит нам одного наследника, Васьки, нет, уперлась - хочу еще одного! Доупиралась! Отца родного порешить хотят!
Наследники стояли вокруг Петрова, руки по швам. Были они выше его на целую голову и старше - один на семь, другой на двенадцать лет. Но они не замечали этой разницы и благоговели перед внезапно вернувшимся в лоно семьи папенькой.
-Этого момента в мемуарах нашего родителя не было, - внезапно онемевшими губами произнес Васятка, - Это нам матушка перед смертью, как бы не приходя в сознание, поведала.
-Докторова шестерка это! - не выдержав торжественности момента, ляпнул Яшенька, - Пока мамаша бредила, он в углу терся. Ну? Колись, курва, или я тебя с говном сожру!
-Ладно, непутевые дети мои, - солидно и покровительственно, как бы не слыша в словах младшенького скрытой угрозы, произнес Петров, - Надеюсь, в моем кабинете ремонта не делали?
Иаков посмотрел на Васятку. Васятка - на Иакова.
-Это он, блин, эстет хренов! Ремонт-хремонт!
-Я бы попросил вас, брат, впредь не тыкать в меня пальцами и вспомнить, кому понадобилось превратить кабинет нашего покойного отца в сауну!
-В сауну? - загремел Петров, - Быстро туда! Может быть, успеем!
Послушные дети, обгоняя друг друга, свистнули шофера и охрану. Им стало страшно и интересно. В возвращение папы они пока что условно поверили. Мало ли какие сокровища таятся в его растерзанном каьбинете!
В сауне было жарко, но не душно.
-Успели! - благостно произнес Петров и забрался на верхнюю полку. Сыновья почтительно устроились на нижней, а охрана, на всякий случай, спряталась в бассейн.
Какой секретной информацией поделился с сыновьями Петров, мы так никогда и не узнаем. Однако уже через неделю в стане противников Иакова, и в стане противников Василия начались скандальные разоблачения. Выяснилось, к примеру, что медиа-магнат Утятин был в прошлой жизни серийным убийцей, приговоренным к пожизненному заключению в одиночной камере. И года не отсидел, гад, как умер от нечеловеческих условий содержания. Под вой сирен и улюлюканье прессы Утятин был водворен досиживать срок обратно в свою камеру из которой, за время, прошедшее с момента его предыдущей смерти, успели соорудить некое подобие музея.
Следующей жертвой стал министр черного пиара Лапицкий, у которого в личной биографии обнаружилось несмываемое пятно: в прошлой жизни - торговец человеческими органами.
Вся страна в едином порыве прильнула к экранам телевизоров. Разоблачения - одно другого интереснее и поучительнее - так и сыпались на головы изумленной публики. Машины скорой помощи не успевали развозить по больницам сокрушенных ударами противников Иакова и Василия. Милицейские сирены никого уже не пугали: "Ось, очередного маньяка повезли!" - тыкали обыватели пальцами в бывшего олигарха Толстомордо, в прошлой жизни - убийцу президента Кеннеди.
Наступила жаркая пора выборов. Оставшиеся на свободе и в здравом уме соперники птенцов гнезда Петрова, сидели и помалкивали, не спеша выставлять свои кандидатуры на пост главы государства.
-Ну что, Иаков, пусть народ нас рассудит, - говорил брату Василий, в прошлой жизни - великомученик пресв. Отец Георгий, - На все воля Божия!
-Народ рассудит, прокурор добавит, - похихикивал в ответ Яшенька, герой войны 1812 года крестьянин Чурко.
В то утро, когда последнего постороннего претендента на высшую руководящую должность признали Дантесом, убийцей Пушкина, и увезли в далекий острог, Петров проснулся и вспомнил свою прошлую жизнь.
-Знаете что, мальчики? - сказал он за завтраком пресв. Георгию и героическому крестьянину Чурко, - А ведь я до того, как стать миллионером, был царем. Невинно убиенным. Николаем II.
И перекрестился на образ в красном углу.
© 2002 Некто Лукас
un_tal_lucas@mail.ru
|
|
Форумы
Серверы
Суспільство
